Глава 13
У того, кто отовсюду гоним,
есть лишь один дом, одно пристанище –
взволнованное сердце другого человека.
(Эрих Мария (Пауль) Ремарк, немецкий писатель)
«Обними меня…»
Голос эхом все еще звучал в ушах, Том не открывая глаз, сжал одеяло и проснулся от ощущения пустоты в объятиях.
Рядом - никого. Он сел на кровати, проводя ладонью по лбу, глазам и щекам.
Снова этот же сон.
Билл снова просил его обнять, а он все так же не мог пошевелиться.
По спине пробежал холодок, то ли от сквозняка, то ли от того, что он был один. Том откинул одеяло, не найдя своего белья, обернул бедра полотенцем и отправился на поиски.
В гостиной стол был убран, разбросанная вечером одежда аккуратно сложена на диване.
Он прошел дальше.
Дверь на кухню была закрыта, из щели под ней по ногам тянуло. Том нажал на ручку и потянул на себя - ее едва не вырвало из рук - в комнату ворвался холодный влажный воздух.
Билл стоял напротив раскрытого окна, волосы взметнулись вверх, расстегнутая рубашка полоскалась на ветру. Он обернулся.
- Билл, ну… - начал Том, захлопывая дверь, но остановился и выдохнул, устало проводя руками по лицу. – Ты, конечно, сейчас можешь вскипеть, но посмотри: уже почти ноябрь, а ты полуголый стоишь.
Но Билл ничего не ответил, лишь затянулся последний раз, выбросил сигарету, закрывая окно, и повернулся к нему с легкой улыбкой.
- Ты чего не спишь? Семь утра.
- Стало холодно без тебя, а ты чего?
- Я только на минутку встал, видишь, даже брюки не застегивал.
Том выдохнул, улыбаясь. Он боялся, что Билл сделает вид, будто между ними ничего не произошло, боялся, что утро разрушит и эту прекрасную сказку, но, глядя в его улыбающиеся глаза и слыша теплоту в голосе, можно было не беспокоиться: это тот же Билл, который был с ним ночью.
- Пойдем в постель.
- Угу, - Билл приблизился, утыкаясь в его ключицы.
- Идем-идем, - пятясь задом, Том вел его за собой в спальню и наклонился к его уху, понижая голос. - И если я еще раз увижу у тебя в руках сигареты…
- Выпорешь?
- Не то слово…
- Я готов рискнуть.
Том только вздохнул.
- Ты, и правда, наказание, я тебя недооценил, - он улыбнулся, остановившись у кровати и крепче сжимая его. – Такой холодный… Давай сюда.
Он отбросил полотенце и забрался под одеяло, держа один из краев поднятым. Билл скинул рубашку и брюки, надетые на голое тело, и юркнул к нему.
- Как ты себя чувствуешь? – Том погладил его по спине и слегка сжал ягодицы.
- Прекрасно, - он улыбнулся и выгнул спину, наслаждаясь лаской.
- Рад это слышать.
- Ты очень нежный любовник.
- Разве с тобой можно иначе?
- Разбалуешь.
- Кому еще тебя баловать, если не твоему парню?
Билл крепче обнял его, утыкаясь лбом в грудь и тихонько улыбаясь.
- Чему ты улыбаешься?
- Думаю, я зря ждал три недели. Надо было соглашаться на чилл-аут в клубе, когда ты мне предлагал.
- Провокатор, - Том шутливо шлепнул его, - я же думал, что ты девушка.
- Но сейчас-то ты больше так не думаешь.
- Нет, сейчас я так не думаю.
- Не жалеешь, что так вышло?
- Всю жизнь жалел бы, если бы упустил тебя.
- Упустил? – он приподнял голову. - Это же случайность, что мы оказались в одной академии…
- Да, но я все равно нашел бы тебя. Я приходил в субботу в тот клуб и видел твоих друзей, но тебя не было. Если бы мы не встретились, я бы приходил туда каждый день, пока не нашел бы тебя.
- Том… - Билл взволнованно бегал взглядом по его лицу. - Я, и правда, так много времени упустил… - он прижался к его губам, целуя сначала нежно, а потом все требовательнее.
Ощущение голого тела в объятиях заводило с пол-оборота. Том шумно выдохнул, разрывая поцелуй.
- Дурашка, - нежный шепот, проводя рукой по щеке, и легкий поцелуй, - ты собрался прямо сейчас наверстать упущенное? - он улыбнулся, убирая волосы с его лица. - Все хорошо, я с тобой, никуда не убегу и тебя не отпущу, даже если захочешь сбежать.
Билл тоже улыбнулся, глядя в его расслабленное лицо.
- Ты со мной, - он прилег Тому на плечо, изо всех сил прижимаясь к нему, – мне больше некуда бежать.
Через несколько минут послышалось его тихое сопение.
Том пролежал около часа, но заснуть больше не получилось. Аккуратно выбравшись из объятий, он нашел свои джинсы и вышел на кухню.
Раз уж не спится, самое время заняться фруктовым желе.
Но вопреки ожиданиям приготовление десерта не заняло больше десяти минут. Том успел два раза попить кофе, походить по квартире и посмотреть в окно, а часовая стрелка почти не сдвинулась.
Зубная щетка Тома появилась в стаканчике рядом со щеткой Билла в первое их совместное утро, но остальное… Как бы ни хотелось провести весь день вместе, нужно было переодеться и взять все необходимое на завтра. Пока Билл спит, представилась прекрасная возможность.
На зеркале в прихожей лежали ключи от квартиры Билла. Том вырвал из блокнота рядом с телефоном листок.
«Вернусь через полчаса. Надеюсь, ты не успеешь еще проснуться. Не хотел тебя будить, поэтому взял ключи, прости за наглость.
Уже скучаю. Том».
Такси в считанные минуты доставило его к дому.
- Доброе утро, ма, – на ходу крикнул он в открытую дверь кухни и скрылся на втором этаже.
- Доброе… - Симона не успела допить кофе, как Том спустился вниз переодетый и с собранной на завтра сумкой.
- Прости, что так быстро убегаю… - он поспешно одевался.
- Да я по твоему сообщению не ждала тебя раньше понедельника, - она улыбнулась. – Все так серьезно?
- Очень, - Том остановился и посмотрел на нее без улыбки. – Я всегда считал, что любовь - это сказки, которые читают на ночь девчонкам, и даже не думал, что сам так могу влипнуть.
- Ты уверен, что это любовь?
- Я уверен, что сейчас он значит для меня больше, чем моя жизнь.
Она внимательно посмотрела ему в глаза.
- Сын…
- Знаю, мам. Я знаю, что ничего хорошего в этом нет, но это так.
- А что значишь для него ты?
- Ему хорошо со мной - мне больше не надо.
Симона кивнула и постаралась улыбнуться.
- Познакомишь?
- Конечно, - Том тоже заулыбался. – Я приглашу его как-нибудь к нам поужинать.
Она снова кивнула.
- Ну, беги, - и подставила щеку, когда сын наклонился к ней. – Я тебя люблю.
- И я тебя люблю, мам, - Том хитро улыбнулся и, обнимая, слегка приподнял ее над полом, позволяя в шутку ударить себя за озорство.
Припарковать машину у дома Билла оказалось задачей не из легких. С утра в выходной день вся стоянка была забита, пришлось поколесить по кварталу и оставить ее в соседнем дворе. У крыльца он заметил знакомый автомобиль и водителя. Куда это Билл собрался?
Том взлетел по лестнице, открыл дверь, на ходу сбрасывая обувь, и направился в кухню, откуда был слышен звук.
- Билл?.. – он застыл на пороге, глядя на незнакомого старичка, инспектирующего холодильник.
Гость был одет в темное драповое пальто и фетровую шляпу, у его ног стояли два больших пакета из супермаркета. Он внимательно рассматривал продукты в холодильнике, выбрасывая старые и расставляя по полочкам принесенные. Идеально ровная спина и высоко поднятая голова напоминали осанку Билла. Над верхней губой топорщились усики, такие же белые, как и волосы на висках, выглядывающие из-под шляпы. Голубые глаза, украшенные расходящимися в стороны лучиками морщинок, проницательно смотрели из-под густых бровей. Незнакомец замер, удивленно глядя на Тома, и приподнял шляпу.
- Арчибальд Ноубел, дворецкий семьи Каулитц, - он произнес свою должность так, как будто она была, по меньшей мере, графским титулом, и слегка поклонился. – С кем имею честь?..
- Том Краус, - Том протянул руку и, немного помедлив, добавил: – Я парень Билла.
Даже если это и вызвало удивление у старого слуги, он ничем не выдал его, лишь, слегка улыбнувшись, пожал руку и еще раз склонил голову в знак почтения.
- А где мистер Каулитц? – его обращение и фамилия выдавали в нем англичанина, но говорил он почти без акцента.
- Наверно, он еще спит, если хотите, я его разбужу.
- Нет-нет. Я всего лишь хотел убедиться, что с ним все в порядке.
- А что с ним может быть не в порядке?
Арчи странно посмотрел на него и улыбнулся.
- Последние два года привычки мистера Каулитца не менялись, каждые выходные он приезжал в дом родителей работать, но вчера не приехал и не звонил. Надеюсь, сегодня у него найдется время заехать.
- Это обязательно? Я имею в виду работу… Ему лучше отдохнуть от заказов, он и так всю прошлую неделю работал, боюсь, что даже по ночам, - Том задумчиво пожевал губами и продолжил: - Не позволяйте ему засиживаться в студии, мне кажется, он вас слушает и не хочет огорчать.
По тому, как поднялись брови дворецкого, стало понятно, что о работе по ночам на прошлой неделе он слышит впервые, но он быстро овладел собой и кивнул.
- Вы правы, ему нужно больше отдыхать. Когда дело доходит до работы, он может забыть и о еде и об отдыхе. Тем не менее, напомните ему, что его отец, возможно, тоже хотел бы видеть его.
- Хорошо, я передам.
Арчи закончил с продуктами и снова приподнял шляпу.
- С вашего позволения.
- До свидания. Рад был познакомиться.
Дворецкий улыбнулся и вышел.
Не прошло и десяти минут, как в кухню вошел сонный Билл.
- Доброе утро, - Том поднялся ему навстречу, сжимая в объятиях.
- Доброе… Кажется, я переспал…
- Десять часов, Арчи только уехал.
- Арчи? – Билл удивленно поднял глаза. – Что он здесь делал?
- Привез продукты.
- Но сам он не приезжает обычно.
- Он беспокоился, что ты вчера не приехал и не позвонил.
- Черт… - он сдвинул брови. – Я совсем забыл.
- Но он мог бы сам позвонить и спросить, если беспокоился…
Билл улыбнулся.
- Том… Хозяин может позвонить слуге и спросить, почему он не приехал, но не слуга сыну хозяина.
- Но мне показалось, что он для тебя больше, чем слуга, разве нет?
- Да, намного больше, но это не значит, что он себе позволит фамильярность.
- А почему твой отец тебе не может позвонить?
- Почему он должен?
- Арчи надеялся, что ты сможешь сегодня заехать, потому что – цитирую – «возможно, твой отец тоже захочет тебя увидеть».
- А, - Билл снова заулыбался, - конечно, мы заедем. Ты ведь составишь мне компанию?
- Составлю, но ты не ответил на вопрос. Почему, если твой отец хочет тебя видеть, он не может тебе позвонить и сказать об этом?
- Это сложно, Том, наверно по той же причине, что и я никогда не позвоню ему.
- Послушай, - Том облокотился о шкафчик, привлекая Билла к себе и заглядывая ему в глаза, - мне кажется или забота о тебе у окружающих иногда принимает форму навязчивой идеи?
- Ты о чем?
- Арчи приехал лично, хотя мог бы прислать кого-то и у них спросить, как ты. Родители тебе даже в школу не давали ходить…
- Да, есть такое.
- Под этим есть основание?
- Ты смотрел пьесу «Много шума из ничего»?
- Не переводи стрелки.
- Я же говорил, что был поздним и долгожданным ребенком, к тому же я часто болел. Мои родители падали в обморок, если я разбивал коленку, а Арчи видел меня чаще, чем своих собственных детей.
Том нахмурился.
- Ты мне так и не сказал, что с твоим здоровьем?
Билл хмыкнул.
- Наверно, это заразно, твоя забота тоже начинает принимать форму навязчивой идеи.
- Но я действительно беспокоюсь.
- Ты хочешь проконтролировать, все ли возможное сделали мои родители с их деньгами, связями и фанатичной заботой для единственного ребенка? - он улыбнулся и приподнял бровь.
- Наверно, ты прав, это глупо, - Том тоже улыбнулся. – Просто когда речь заходит о тебе, я совсем теряю голову и не могу мыслить адекватно. Мне во всем мерещится самое ужасное.
- Это уже не забота, а беспокойство, тем более беспричинное. Я не могу тебе это позволить.
- А заботиться позволишь?
Билл прищурился.
- Если я скажу «нет», ты перестанешь?
- Нет, - на его лице расплылась широкая улыбка.
- Тогда зачем спрашиваешь?
- Мне будет приятно, если ты согласишься.
- Тогда я согласен, - он тоже улыбнулся.
- Спасибо, - Том потянулся к его губам и поцеловал. – Завтракать будешь?
- Только кофе… А ты?
- Тоже, – он отошел, расставляя чашки на стол.
Билл бросил на него взгляд и остановился в раздумьях.
- Может, я еще не проснулся, но, кажется, вчера я снимал с тебя не этот джемпер…
Том улыбнулся, наливая кофе.
- Я ездил домой, пока ты спал. Не хотел будить тебя, поэтому взял твои ключи, ты не против?
- Конечно, нет, - он пожал плечами и нырнул в холодильник. – Ты не в курсе, куда мы клубнику дели?
- Застывает на подоконнике.
Билл обернулся.
- О… - и на его губах появилась по-детски радостная улыбка. - Что я еще проспал?
- Проспал бы ты, если бы я ее съел без тебя… Садись, - Том прижал его к себе и чмокнул в висок, махнув рукой на стул напротив себя. - А так ты просто позволил о себе позаботиться. Ты ведь позволил?
Гений снова улыбнулся и сел за стол, добавляя в кофе молоко и сахар и начиная размешивать.
- В который раз ты вытягиваешь из меня обещания, о которых я впоследствии начинаю жалеть…
- Ну, ты ведь сам понимаешь, что в данном случае от тебя ничего не зависело. Научись расслабляться и отдыхать. Если ты заметил, на земле около шести миллиардов человек, и некоторые из них будут рады сделать что-то просто ради того, чтобы ты улыбнулся.
Билл заулыбался еще шире.
- Пока такие стремления я заметил только за тобой и за Арчи.
- Просто больше ты никому не позволял это делать, а мы у тебя не спрашивали.
- Значит, если я подойду к кому-нибудь на улице и скажу: «Здравствуйте, вам сегодня крупно повезло, я позволяю вам позаботиться обо мне», найдется целая толпа желающих?
Том улыбнулся и неопределенно помахал рукой.
- Что-то вроде того…
- И все они согласятся сделать что-то только ради моей улыбки? – он недоверчиво прищурился.
- Ладно, ты прав, но ты-то многое делаешь просто так, почему считаешь, что никто другой не может?
- Что, например, я делаю просто так?
- Учишь рисовать.
- Ты мне просто понравился.
- А Свэна?
Билл снова прищурился с плохо скрываемой улыбкой.
- Он мне тоже понравился.
- Правда? И кто больше?
- Ну… - он изобразил глубокую задумчивость, - я еще не решил.
- Уммм?.. А мне, кстати, Свэн тоже нравится. Думаю его в кино пригласить.
- В кино? Я тоже хочу в кино.
- Ну… - Тома стал таким же задумчивым, как и он секунду назад, - я еще не решил, кого из вас приглашу.
Билл наклонился вперед, соблазнительно улыбаясь, и повел бровью.
- Может, я могу как-то подкупить тебя, чтобы решение было принято в мою пользу?
- Например?
- Сам назови цену.
- Сто тысяч.
- Евро?
- Поцелуев.
Гений снова улыбнулся и, обойдя стол, сел верхом на его колени.
- Я вынужден торговаться, цена непомерная, - он провел губами в миллиметре от губ Тома.
- Я согласен на девяносто девять тысяч, если поступит предоплата.
- Надеюсь, в рассрочку можно?
- Неделю рассрочки, так и быть, могу тебе дать.
- Но в кино сегодня.
- По рукам, - Том протянул руку.
Билл улыбнулся и легонько поцеловал его.
- Тогда мы можем еще поваляться, поесть желе, потом заехать на часик к моему отцу, а потом погулять по городу и сходить в кино.
- Мне определенно нравится, как ты составляешь планы.
- В прошлый понедельник ты так не думал.
- Я не знал, что к отдыху ты относишься так же добросовестно, как и к работе.
- Если честно, я тоже не знал, это ты на меня так влияешь, обычно я и по выходным работаю.
- Да, мне Арчи сказал, но я собираюсь взять над тобой шефство в нерабочее время.
- Сколько у нас будет нерабочего времени, зависит от того, как ты будешь работать.
- Да, я в курсе, но сейчас… - Том поднялся, подхватывая его под ягодицы, - что там было первое по плану? «Поваляемся»?
- Я тяжелый, поставь меня на место, - Билл, смеясь, забарабанил по его плечам. – Мы сейчас упадем.
- Вот и поваляемся, - Том аккуратно отнес его в спальню и бросил на матрас, ложась сверху. – Я намерен получить свои поцелуи.
- Тогда мы неправильно лежим.
- А как правильно?
- Раз я тебя должен целовать, то я должен быть сверху.
- Ничего не имею против, - он перевернулся на спину, увлекая Билла и укладывая на себя.
Билл наклонился, целуя его, и начал медленно сползать вниз. Руки легли на пряжку ремня, одним быстрым движением расстегивая его.
- Вау, - Том разорвал поцелуй, - ты что это делаешь?
- Я должен тебе сто тысяч и как минимум тысячу собираюсь отдать прямо сейчас.
- Но речь шла о поцелуях…
- Но ты не говорил, куда именно я должен тебя целовать.
- Эмм… - Том выглядел растерянным.
- Научись расслабляться и отдыхать. Если ты заметил, на земле около шести миллиардов человек, и некоторые из них будут рады сделать что-то просто ради того, чтобы ты улыбнулся, - Билл хитро прищурился и потянул за молнию, соблазнительно улыбаясь и глядя ему в глаза.
- Ах ты, дьяволенок, - Том подхватил его за бедра, переворачивая, заставив вскрикнуть, и снова оказываясь на нем. – Сейчас я тебе покажу «шесть миллиардов»…
Он рванул вверх его футболку, с силой впиваясь поцелуем в кожу на животе, заставляя Билла хохотать и стучать по его плечам, и, едва отпустив, прижался снова, не обращая внимания на протест, оставляя такой же след сначала на одном боку, потом на втором. Билл покраснел и заходился от смеха, бессильно пытаясь оттянуть его от себя за дреды.
- Том… Том, все, хватит… я больше не буду…
Том приподнял голову, наблюдая, как наливаются розовые пятна.
- Точно не будешь?
Билл прижал руку к груди, сложив пальцы крестиком.
- Честно-честно.
- Ну, все, ты попал…
После сорока минут борьбы и смеха оба красные, довольные и в засосах на всех открытых и закрытых участках тела лежали, рассматривая потолок. Голова Билла покоилась у Тома на животе, а Том перебирал его мягкие темные волосы.
- Наверно, пора нам вставать…
- Да… третий раз за день, - Билл улыбнулся и повернул к нему голову. – Я-то надену водолазку, а вот что ты будешь делать?
- Да, твой батя будет рад меня увидеть с такими засосами на шее… Придется не снимать шарф.
- Из-за этого не переживай, отец, скорее всего, вообще не выйдет на нас посмотреть.
- Разве мы едем не потому, что он хочет тебя увидеть?
Билл хмыкнул.
- Помнишь, Арчи сказал, что, возможно, он захочет меня увидеть. То есть, возможно, и нет. Это «возможно» обычно бывает один раз из пяти.
- И ты ездишь туда ради этого «возможно»?
- Нет, я езжу туда работать и пообщаться с Арчи. Мы с отцом почти четыре года общаемся только через слуг. Он не спрашивает обо мне, а я о нем, но слуги обязаны сообщать хозяевам, кто приехал, кто уехал и кто находится в доме, иногда мы видимся в столовой, приблизительно раз в месяц или в два.
- А почему ты переехал? – Том пожал плечами. - Я так понимаю, дом достаточно большой, чтобы вы не видели друг друга месяцами…
Билл нахмурился.
- Ты прав, но тогда отношения у нас были еще напряженнее. Мать умерла, и он не упускал возможности напомнить мне об этом. Я не хотел иметь с ним ничего общего, не хотел зависеть от него, да и он сказал, что у него больше нет сына. Как только смог, я уехал.
Том взял его за руку, переплетая пальцы и слегка сжимая их.
- Почему твоя мать так поступила? – вышло почти шепотом.
- Я не знаю, Том, - он помотал головой. - Я не знаю, почему она бросила меня одного…
- Теперь ты не один… - Том ласково потрепал его по волосам.
Билл улыбнулся.
- Я знаю, - но улыбка не коснулась его глаз и быстро растаяла на губах. – Я знаю.
* * *
- Билли… - лицо старого слуги расплылось в широкой улыбке.
Билл точно так же солнечно улыбнулся и обнял его.
- Я так рад тебя видеть, Арчи.
- Здравствуйте еще раз, мистер Ноубел.
Дворецкий поклонился Тому и шире открыл дверь, пропуская их внутрь.
- Что у вас нового? – Билл отдал пальто подоспевшей горничной, радующейся ему не меньше Арчи.
- Взяли новую помощницу на кухню, Ингрид.
- Хорошенькая? – Билл улыбнулся и подмигнул Тому, за что получил неодобрительный многообещающий взгляд.
Дворецкий тоже улыбнулся.
- Хорошенькая.
- Как Маргарет? - он кивнул на девушку, забиравшую их верхнюю одежду.
- Герр Каулиц… - горничная покраснела и опустила глаза. – Вы же останетесь обедать? Кухня будет очень рада.
Билл повернулся и вопросительно посмотрел на Тома, который пожал плечами, без слов говоря «почему бы нет».
- Да, мы останемся. А отец дома?
Как будто отвечая на вопрос Билла, резко открылась дверь слева от лестницы.
- Арчи, почему так шумно в… - Герр Каулитц замер на пороге, оглядывая присутствующих.
Его вид говорил о том, что он был то ли зол, то ли чем-то обеспокоен. Увидев Билла, он задержался на нем долгим взглядом, выдохнул, прикрыв глаза, и развернулся назад к двери.
- Я буду обедать у себя в кабинете, - бросил он, не оборачиваясь, и вышел.
Том развернулся к Биллу, замечая на его лице саркастическую усмешку.
- Вот видишь, Том, сегодня нам как раз повезло.
Том перевел взгляд на помрачневших Арчи и Маргарет.
- Билли… Ты же знаешь, что он… - дворецкий удрученно покачал головой.
- Все в порядке, Арчи. Я и не ждал ничего другого, - он посмотрел себе под ноги. – Том, ты подождешь меня немного? Маргарет проводит тебя, я должен… Я приду через двадцать минут.
- Конечно, - Том постарался улыбнуться и ободряюще провел по его предплечью. - Все в порядке?
Билл тоже улыбнулся.
- Все так, как и должно быть.
Том допивал третью чашку чая, любезно принесенную Маргарет, и в который раз обводил взглядом роскошную гостиную. Билла не было уже сорок минут и все попытки узнать, где он, венчались полным провалом. Горничная на все его вопросы только обещала «передать, что Том о нем спрашивал». Не слишком информативными были ответы и на другие вопросы: почему герр Каулитц так ведет себя с сыном, и зачем было Биллу приезжать, если очевидно, что отец не желает и не желал с ним общаться.
Билл вошел как раз в тот момент, когда Том намеревался уже сам идти искать его.
- Прости, что заставил тебя ждать, - он виновато улыбнулся.
- Ты хорошо себя чувствуешь? – Том не мог не обратить внимания на то, что кровь отхлынула от красивого лица его парня, и теперь оно выглядело как маска.
- Да, я в порядке, - Билл обнял его и довольно прикрыл глаза. – Я заходил на кухню, там такой запах… Скоро будем обедать.
- Умм, и как там Ингрид?
- Ингрид?
- Новая хорошенькая помощница. Ты же на кухне был?
- А, - Билл растерянно улыбнулся. – Я не знаю.
- Точно?
Глаза Билла прищурились.
- Том?.. - улыбка стала шире. - Ты ведь ревнуешь...
- Я не ревную, просто ты оставил меня одного и сбежал почти сразу же, как услышал про хорошенькую девицу, тебя долго не было, и сейчас ты сам признался, что был на кухне…
- Ты ревнуешь.
- Я не ревную.
- Ревнуешь, - казалось, эта мысль так обрадовала Билла, что его уже совершенно не беспокоила необходимость оправдываться и объяснять свое отсутствие; он радостно смотрел на нахмурившегося Тома. - Я счастлив.
- Нашел, чему радоваться.
Брови Тома были сдвинуты, но губы сами расплывались в предательски счастливой улыбке: Билл смотрел на него и улыбался. Улыбался так, как Том любил: искренне и немного по-детски.
Том провел по его спине и прижал к себе.
- Ладно, забыли.
Билл уткнулся в его ключицы и потерся носом о шею.
- У нас есть минут десять до обеда, хочешь, устрою экскурсию по дому?
- Да, покажи мне свою комнату.
Билл вел его по дому, по пути рассказывая, что где находится. Пять спален, три комнаты для гостей, оранжерея в зимнем саду с огромными окнами от потолка до пола… Дом был создан для того, чтобы в нем жила большая семья с множеством детей, которые могли бы переворачивать его вверх дном, но сейчас ни в одной из комнат не было ни души. Том попытался представить себя на месте маленького Билла, играющего в прятки в этом огромном доме, но не смог. Невозможно играть в прятки в одиночестве. Самому Тому достаточно было выйти во двор, чтобы оказаться среди детворы, но вокруг этой усадьбы был сад и газон, обнесенный живой изгородью и кованой решеткой, а выход охранялся. Может быть, Арчи составлял Биллу компанию в играх?
Том представил чопорного дворецкого, скачущего по нарисованным мелом классикам, и хмыкнул от этой мысли. Билл повернул к нему голову.
- Ты чего?
- В этом доме когда-нибудь жил кто-то, кроме вашей семьи?
- Что ты имеешь в виду?
- Он слишком большой даже для трех человек, а сейчас твой отец практически все время здесь один… Да и прислуги у вас явно больше, чем необходимо.
- А… Раньше за столом никогда не обедало меньше десяти человек. Мои родители очень любили гостей и к нам постоянно приезжали их сестры, братья и друзья со своими детьми. У нас постоянно кто-то гостил. Здесь всегда было шумно и весело, - на губах Билла появилась грустная улыбка, не позволяющая до конца поверить в то, что ему было весело. – А сейчас это скорее привычка, чем необходимость, но иногда у нас останавливаются деловые партнеры отца, он по-прежнему устраивает приемы.
- То есть тебе было с кем играть?
- Ну да… - он неуверенно посмотрел на Тома.
- И что ты любил больше всего?
- Я не помню… наверно, читать.
Больше всего в доме, в котором всегда было шумно и весело, Билл любил читать.
- Вот и мои апартаменты, - он улыбнулся, открывая настежь двустворчатые двери.
Спальня скорее напоминала номер люкс в элитном отеле, чем жилую комнату.
- Ты не живешь здесь два года? – Том удивленно рассматривал богатый интерьер.
- Да, только ночую иногда по выходным. А что?
- Она не похожа на детскую или комнату подростка.
- Она никогда и не была похожа, сколько я себя помню.
- А где плакаты любимых групп, игрушки, рисунки?
Билл пожал плечами.
- У меня есть щелкунчик, железная дорога, заяц без одного уха и пара коллекционных кукол. Я забрал это все с собой, когда уезжал, и сейчас они в кабинете в моей квартире. Плакатов… я не помню, чтоб мне когда-нибудь хотелось повесить, а рисунки… Мама собирала мои фото и детские рисунки, но я не заходил к ней в комнату после ее смерти.
Том сел на кровать и откинулся на спину, рассматривая лепнину на потолке. В этой комнате Билл провел почти всю жизнь, но здесь нет ни одной вещи, напоминавшей о нем. Рамок с фотографиями «единственного любимого ребенка» не было ни в гостиной, ни в одной другой комнате. От этого почему-то стало грустно и немного обидно, как будто Билла здесь по-настоящему не было даже тогда, когда он здесь жил, словно, он был гостем в собственном доме.
- Значит, студия – единственная комната, в которой хоть что-то напоминает о тебе, – заключил Том, как будто продолжая начатую мысль.
Билл странно посмотрел на него.
- Я никогда не задумывался над этим…
Комната, по меньшей мере, семьдесят метров с двуспальной кроватью, тремя гардеробами и узеньким столиком-консолью для малыша шести лет, мальчика девяти, подростка пятнадцати…
В дверь раздался стук, обрывая мысли Тома.
- Да?
- Обед подан.
Столовая представляла собой довольно большой зал с овальным обеденным столом в центре. Здесь вполне могла бы заниматься хореографией небольшая балетная группа или учиться ставить палатки команда бойскаутов. От высоких потолков отражались звуки шагов, двигающихся стульев и даже стук приборов о тарелку. Комната была красиво убрана и обставлена со вкусом, но уютной ее можно было бы считать, если бы за столом сидели двенадцать человек, а не двое.
- Какое кино ты хотел бы посмотреть? – молчание в этом большом зале было настолько вопиющим, что хотелось разрушить его хотябы пустым разговором.
Билл улыбнулся, видимо, он тоже чувствовал дискомфорт, но почему-то не пытался его устранить, как будто смирился с тем, что для этого места это нормально.
- Не знаю… Я не следил за афишами, но не отказался бы и от чего-то старенького. Мне нравится «Форест Гамп»… или с Аль Пачино какой-нибудь фильм, у него все хорошие.
- Неплохой выбор, я тоже думал о чем-то таком, - Том кивнул, как будто ему было не все равно, что смотреть с Биллом.
Хотелось продолжить разговор, но, как назло, ни одной мысли в голову не шло. Он посмотрел на гения, методично расправляющегося с обедом, держа приборы тремя пальцами. Обстановка и молчание не действовали на него угнетающе, но он был необычайно тих.
В конце концов, не было ни одной объективной причины для плохого настроения, Том так же постарался выбросить из головы мысли о детстве Билла.
- Ну что, – Билл вытер губы и бросил салфетку на стол, - можем побыть еще или поедем?
- Поехали, пока нет дождя. Прогуляемся немного и в кино, угу? - Том улыбнулся и приподнял бровь.
Он с облегчением поддержал бы любое предложение, лишь бы поскорее увезти Билла из этого дома. Восхищение его великолепием, появившееся в его первое посещение, за последний час сменилось давящим чувством от его громоздкости и неуютности. Сам Билл здесь становился каким-то не таким, как будто радости в нем не хватало, чтобы наполнить такое пространство, и она растворялась, как капля йода в кувшине воды.
Листья с деревьев уже почти осыпались, на неасфальтированных дорожках в парке кое-где стояли лужи. Вороны огромными стаями перелетали с одного дерева на другое. Воздух был влажным и холодным, но дышалось намного легче, чем в особняке, как будто с груди сняли тяжелый камень.
Билл, кажется, тоже почувствовал это. Он шел, не глядя себе под ноги, и, высоко запрокинув голову, рассматривал сквозь длинные ресницы осеннее небо. Может быть, он пытался запомнить краски, а может, просто ему нравилось чувствовать, как влага оседает на его лице. Его рука была в руке Тома, и иногда он улыбался, переводя взгляд с неба на своего парня.
Этот день без зазрения совести можно было назвать одним из самых счастливых из тех, что прожил Том. Билл был рядом с ним и был счастлив, позволяя себя обнимать, целовать и делая то же в ответ. Том смотрел на радостное лицо своего гения и спрашивал себя, что же было не так в том доме у человека, который имел все, что можно было пожелать?.. Почему там он не был счастлив?
Билл умел быть счастливым, он умел искренне радоваться каждой минуте, проведенной вместе. Он умел забыть обо всем, что его беспокоило, забыть об отце, о работе и о картинах. Он был с Томом, он принадлежал Тому, принадлежал весь и без остатка.
Он сидел напротив в кафе, облизывая ложечку с мороженым, соблазнительно улыбаясь, и разрывался между желанием заказать еще один пломбир и оставить место в желудке для желе, которое Том приготовил для него.
Он бегал с Томом по лужам под дождем от одного кинотеатра к другому в поисках билетов, а потом жарко целовал холодными дрожащими губами в последнем ряду на фильме, названия и сюжета никто из них не запомнил.
Той же ночью он таял в руках от нежных поцелуев и бесконечных ласк… таких, какие Том еще не дарил никому и никогда и был уверен, что, кроме Него, больше никому и никогда не подарит.
Том смотрел на него и понимал: у человека, который имел все, что можно пожелать, в том доме было все, кроме того, что нельзя было купить.